Пожилой джентльмен шел по пристани, вдыхая соленый воздух и слушая крики чаек, гонявшихся за рыбацкими лодками, возвращающимися после тяжелого дня. Внезапно в самом конце пристани он увидел толпу мужчин, отчаянно жестикулировавших руками. Заинтригованный джентльмен приблизился к толпе так близко, что ее крик заглушил крики чаек. Пробравшись сквозь нее, он оказался в самом центре, где на ящике сидел старый невысокий мужчина с темной, задубевшей кожей и глубокими морщинами вокруг глаз. Его рукава были высоко закатаны и он оживленно указывал пальцем то на одних, то на других людей в толпе. Пожилой джентльмен огляделся и увидел, что они торгуются за очень редкую банку сардин. "Сто долларов, сто долларов, сто десять, сто десять, сто двадцать! Кто даст сто тридцать?"
Энергия толпы была заразительной. Будучи не в силах совладать с эмоциями, пожилой джентльмен начал тоже выбрасывать вверх руку, поднимая ставки. "Сто шестьдесят, сто шестьдесят, сто шестьдесят пять! Кто даст сто семьдесят? Сто семьдесят - раз, сто семьдесят - два...". С колотящимся сердцем и полный решимости не дать себя перебить, пожилой джентльмен выбросил руку: "Сто семьдесят пять!" Повернувшись к нему, аукционист прокричал: "Сто семьдесят пять - продано!" Пожилой джентльмен не мог поверить в свою удачу. Он все еще тяжело дышал, когда остальные мужчины, расходясь по домам к ужину, поочередно поздравляли его, хлопая по спине.
Домой пожилой джентльмен не шел, а летел, ему не терпелось показать приз жене. За ужином супруги поставили банку на стол, готовясь полакомиться деликатесом. Зацепив пальцем кольцо, пожилой джентльмен открыл крышку. И тут ему в лицо ударила ужасная вонь. Сардины прогнили! Вскочив из-за стола, он помчался обратно на пристань. Добежав до нее, он увидел старого аукциониста, уже собравшегося уходить, и прокричал, что сардины прогнили, требуя вернуть ему деньги. В ответ старик рассмеялся и сказал: "Глупец, это сардины для торговли, а не для еды."
Мораль? Не ищите справедливую стоимость в моменте, которым торгуете. Это разные вещи.